Легенды и тайны семьи тарского священника Александрова

История дома 17.09.2024 в 21:54 180 просмотров 0 комментариев

Дом священника Александрова, 1950-е гг. Самое раннее известное фото дома. Из архива Веры Моховой.

В Таре уже много лет пустует и постепенно разрушается бывший дом священника Семёна Александрова на улице Александровской, №63. До 2017 года в нём ещё жили люди, но уже тогда он был ветхим, что, собственно, и стало причиной его расселения. Благодаря своему статусу – памятника архитектуры регионального значения – он ещё стоит, но держится из последних сил, к раздражению одних жителей города и радости других.

Именно на этот дом в начале 2000-х обратила внимание только что переехавшая в Тару С.П. Заборовская, одна из тех, кто создавал Северный драматический театр. В 2003 году по её инициативе возникла общественная организация «Тарский уезд». Её члены, стараясь привлечь внимание властей к сохранению памятника деревянного зодчества, устроили в День города благотворительный аукцион – продавали картины, книги и детские рисунки с изображением дома на Александровской, чтобы заменить в нём электропроводку и провести другие работы.

Тогда же Светлана Павловна уговорила тарского историка Александра Александровича Жирова написать статью об этом доме и его хозяине. Она вышла в газете «Тарское Прииртышье» 23 июля 2003 года под заголовком «Дом на Александровской» и до сих пор является практически единственной публикацией о священнике. В ней автор сообщает биографические сведения Семёна Павловича, приводит его послужной список, делится воспоминаниями старожилов о доме и дочери священника, записанными им в 1970–80-е годы. С тех пор за домом закрепилось неофициальное название – «Дом священника Александрова».

Двадцать с лишним лет прошло после выхода статьи, а наши знания о хозяине дома пополнились совсем незначительно. В интернете на православных сайтах «Древо» и «Духовенство Русской Православной церкви в XX веке» появились краткие биографические справки о нём. Небольшие дополнения можно найти в книге В.Н. Носковой «Тара. Уличная история». Вот, пожалуй, и всё.

Вся эта информация была собрана и обработана на сайте «Тарагород» краеведом Александром Милевским в публикации «Дом священника С. П. Александрова», которая уже много лет пользуется популярностью – была прочитана почти 25 тысяч раз. Её текст дополнен большой коллекцией фотографий дома разных лет – с 1950-х до настоящего времени.

В марте этого года на сайте, в личном блоге Александра, появилась его новая публикация «Первые фотографии священника Семёна Павловича Александрова». В ней – фотографии самого о. Симеона, его семьи, дополненные воспоминаниями и документами, которыми поделились их потомки, проживающие сейчас в Москве.

Рекомендую эту публикацию Александра в качестве иллюстрации к моему очерку, в котором хочу рассказать читателям «Тарян», как удалось найти родственников самого известного тарского священника, что нового мы узнали о нём и его семье из их воспоминаний, какие белые пятна семейной истории о. Симеона нам удалось «закрасить». Сразу оговорюсь, хоть и пришлось дополнительно к рассказу родных пересмотреть большое количество архивных документов, не на все свои вопросы мы пока смогли ответить, не все тайны раскрыть.

И вот еще о чём хотелось бы сказать.

Скорее всего, дом священника Александрова доживает свои последние дни. Как бы то ни было, он уже пережил своего хозяина (по некоторым данным – своего сверстника) почти на 90 лет. Многое он видел за последний век своего существования. С тех пор как его отобрали у семьи священника, никто уже не заботился о нём так, как раньше. Но он продолжал жить: с трудом, без полноценного ремонта, чудом уцелел при пожаре… И даже сейчас, оказавшись в полном запустении, продолжает привлекать к себе внимание. Не для того ли он держится, чтобы рассказать нам о тех людях, которые жили в нашем городе до нас? Кто, если не он, напомнит нам о них, не даст уйти им в полное забвение?

Если бы не дом, мы бы давно забыли имя отца Симеона, Семёна Павловича Александрова, как забыли имена всех остальных тарских священников.

Дом священника Александрова, 24.09.2016 г. Фото А. Милевский.

Как мы нашли потомков о. Симеона

Три года назад, готовя пост о Семёне Павловиче Александрове накануне его дня памяти 26 августа в группу «Расстреляны в Таре» в социальных сетях «Вконтакте» и «Одноклассники», как обычно, я полезла в интернет в поисках новой информации о нём. И, как всегда, ничего не нашла. Неожиданно пришла мысль: не поискать ли сведения о его дочери. Благодаря статье А.А. Жирова, все жители Тары, кто хоть немного интересуется историей города, знают, что у священника была единственная красавица-дочь Капочка, о которой – по воспоминаниям – «добрые» горожане говорили, что она «вышла замуж за коммуниста, чем и посрамила отца».

Капиталина Семёновна (Капочка) 1934-1935 гг. Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

Кроме того, нам с мужем ещё в 2016 году удалось получить несколько архивно-следственных дел тарских священников в Омском архиве ФСБ, среди них – дело С.П. Александрова. К сожалению, полноценно поработать с ним тогда не получилось, но несколько достаточно информативных выписок у нас сохранилось. Так, например, в анкете Семён Павлович указывает фамилию своей дочери – Вексельман-Зубрицкая, а не Ваксельман-Зубрицкая, как во всех интернет-источниках. Называет он и имя зятя – Лев Ефимович Вексельман. Именно по его фамилии и удалось зацепить в интернете ту первую информацию, которая через три года привела к знакомству с потомками священника, проживающими в Москве.

Это была статья в газете «Коммерсант», опубликованная ещё в мае 2020 года, к 75-летию Победы. В ней рассказывалось о документах, переданных участниками акции Главархива Москвы под названием «Москва – с заботой об истории». Эта бессрочная акция проводится с 2019 года, и за всё время сотни москвичей принесли в архив сохранившиеся у них артефакты военных лет.

Одним из документов, о которых шла речь в статье, был «Договор на социалистическое соревнование, заключенный сыном Вовой и его папой на весь 1942 год». Под договором – подписи. Подпись папы – «Лев Вексельман». Судя по ней, текст договора писал Лев Ефимович и, вероятно, прислал его в письме с фронта.

Муж Капиталины Семёновны Лев Ефимович Вексельман с сыном Володей, 1935-1936 гг. Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

Поскольку сейчас уже нет никаких сомнений, что «договорщики» – сын и муж дочери священника Александрова Капитолины, приведу здесь текст договора полностью (для удобства чтения отредактирован):

«…Я, Владимир Вексельман, вызываю на соц. соревнование своего папу политрука 9-й роты 875 с. п. по следующим показателям:
1. Я обязуюсь: учиться только на «отлично» и «хорошо». Во втором полугодии, в третьей четверти исправить оценки по письменному русскому с «посредственно» на «отлично». Тоже по географии и по ботанике, на «отлично» вместо «посредственно» – по немецкому языку.
2. Помогать во всем маме. Не быть неряхой. Бережно и опрятно содержать одежду, обувь, самому чистить, чинить свои вещи. Быть послушным сыном.
3. Научиться вовремя делать уроки. Ходить на лыжах.
4. Папа обязуется бить фашистов на фронте. Быть смелым, храбрым, выносливым. Писать чаще письма о доблести бойцов, наших общих знакомых.
5. Оценку выполнения своих обязательств доверяю маме, а папиных – комроты т. Шохину.

Папа Лев Вексельман. Сын Вова».

Капиталина Семёновна с мужем Львом Ефимовичем и сыном Володей. 9 июля 1941 года. Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

Не выполнил Вовин папа взятые им на весь 1942 год обязательства. Старший политрук 875-го стрелкового полка 158-й стрелковой дивизии Лев Ефимович Вексельман пропал без вести в марте 1942 года. Сведения о нём нашлись на сайте «Память народа», в некоторых документах – упоминание имени его жены и даже адреса, по которому Капитолина Семёновна Вексельман-Зубрицкая проживала тогда в Москве. Есть и имя его матери – Софьи Ароновны Шиманской, и её адрес в Омске.

Муж Капиталины Семёновны Лев Ефимович Вексельман. Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

К сожалению, скудная информация о фронтовике Л.Е. Вексельмане, размещённая в интернете, не сообщала больше никаких сведений о его семье – потомках священника. Понятно, что они в годы войны жили в Москве, скорее всего, и сейчас живут: кто-то же сдал документы в архив. Но кого и как искать дальше, я плохо себе представляла, и поиски зашли в тупик.

Только через два года, в августе 2023-го, в аналогичной статье об акции Главархива появилась информация – документы Л.Е. Вексельмана передала Елена Владимировна Гасымова. Было совершенно очевидно, что это правнучка о. Симеона, внучка Капитолины…

Новое имя привело на сайт Главархива Москвы и в его группу во «Вконтакте». Кстати, переданные документы оцифрованы и находятся на этом сайте в свободном доступе. В виртуальном музее «Москва – с заботой об истории», в разделе «Коллекции», в алфавитном указателе «Участники событий», есть два интересующих нас имени: Вексельман В.Л. и Вексельман Л.Е. Среди документов Льва Ефимовича – несколько его писем с фронта. Так, 1 октября 1941 года он пишет жене и сыну:

«…Через несколько минут выступаем на фронт… Дорогая Капа – береги Вову, воспитай его любящим родину сыном. Береги себя, помни, что когда разобьём врага, заживём на славу. Дорогой Вова – будь послушным сыном, береги свою маму, чаще вспоминай папу... »

Интернет рассказал, что 10 марта 1942-го Капитолина Семёновна стала вдовой, а её единственный 12-летний сын Владимир остался без отца. Этот печальный факт – тоже страница семейной истории, о которой важно было узнать, но это лишь очень незначительная часть той информации, которую мы хотели получить от родных священника о нём и его семье. И главное – через них мы надеялись найти фотографии самого Семёна Павловича.

Но и на этот раз наши поиски зашли в тупик. Оказалось, что сейчас найти человека в Москве, зная его фамилию, имя, отчество, даже имея дополнительные сведения о его общественной активности в последние годы, почти нереально. Официальный ответ Главного архивного управления Москвы на мой запрос был категоричен: ссылаясь на федеральный закон «О персональных данных», оно сообщало, что «не уполномочено предоставить интересующие сведения». Группа Главархива во «Вконтакте», куда я ещё раньше обратилась в личном сообщении, просто молчала.

Оставив надежду на архив, мы попытались найти Елену Владимировну самостоятельно. На помощь пришли наши «тарские москвичи» Светлана Павловна Заборовская и Александр Милевский. Но эти совместные попытки тоже оказались безуспешными.

И вот через полгода, когда мы уже не верили в успех поисков, на моё личное сообщение откликнулась группа архива во «Вконтакте». И опять: «К сожалению, мы не можем распространять личные данные…» Но на этот раз ответ был от живых людей, а не автоматически сформированное письмо, не предусматривавшее обратной связи. После небольшой переписки, пусть и не сразу, мне удалось убедить архивистов, что можно выполнить мою просьбу, не нарушая закон и не раскрывая ничьих личных тайн.

21 марта я получила от них сообщение: «Мы связались с Еленой Владимировной, она ждёт Вашего звонка». И номер её телефона. Вечером того же дня мы поговорили, к нашей общей радости. И уже в первые пять минут разговора, я получила ответы на многие свои вопросы.

Да, было много фотографий, Елена Владимировна видела их раньше, но баба Капа всю жизнь почему-то старалась избавиться от них, а также от некоторых писем и документов. Всё же кое-что уцелело. Сейчас их гораздо меньше, но они есть.

Конечно, она знала, что является правнучкой священника Семёна Александрова, кое-что рассказывала бабушка, кое-что прочитала в интернете.

Ну и главный вопрос, который интересовал меня больше всего: общались ли отец с дочерью после того, как «Капочка посрамила отца»? И дело не только в том, что она «вышла замуж за коммуниста». Многие дети священников в то страшное время вынуждены были скрывать своё происхождение или отказываться от своих отцов. Как оказалось, Капитолина не только «поддерживала связь» (как писали в обвинениях оперативные сотрудники и следователи НКВД) с тарскими родственниками, но даже привозила в Тару сына. Внук священника знал деда и помнил его. Одна из семейных легенд – о том, как Вове с мамой суждено было увидеть Семёна Павловича в последний раз, – сохранилась как раз благодаря ему.

Эту невероятную историю, по словам Елены Владимировны, отец рассказывал ещё когда была жива бабушка (она умерла 19 июня 1992 года). Примерно так я её услышала в пересказе правнучки священника в нашем первом с ней телефонном разговоре:

– Ему было лет 7-8. Они плыли с мамой (бабой Капой) на пароме к деду, а навстречу им, на другом пароме, плыл его дед, в рясе, в сопровождении четырёх вооружённых людей. Когда паромы поравнялись, дед кинул на их паром связку ключей и крикнул: «Капулька, держи ключи! »

Баба Капа говорила, что он всё выдумал, не мог он такого помнить, но папа пересказывал эту историю много раз. А в последние годы жизни рвался в Тару: «У меня там должна быть куча родственников», – говорил он.

Почему нам эта история кажется вполне достоверной, я расскажу подробнее в следующей части очерка. А сейчас только уточню, что у легенды есть конкретная дата. Это дата ареста о. Симеона – 29 (или 31) июля 1937 года. Вове было тогда 7 лет, и деда, который меньше чем через месяц умер в тарской тюрьме, он видел в последний раз. Так что детская память легко могла зацепить такое событие.

А вот на счёт «кучи родственников» Владимир Львович, к сожалению, ошибался. И в Таре с того трагически памятного дня так никогда больше не бывал. Скорее всего, и ехать больше было не к кому.

Белые пятна биографии священника Александрова

Общение с потомками Семёна Павловича, воспоминания и фотографии заставили задуматься: что нам, тарянам, известно об этом человеке – потомственном священнике и владельце самого красивого в городе деревянного дома?

Да, мы знали в общих чертах о его жизни и деятельности, в основном дореволюционной, из статей А.А. Жирова, В.Н. Носковой и биографических публикаций на православных сайтах. Другие же материалы с упоминанием Александрова, если и были, касались больше его дома, а не его самого.

О советском периоде жизни о. Симеона известно ещё меньше. Даже те, кто интересуется историей Тары, чаще всего знают только два факта – что дом у него изъяли, а сам он был репрессирован и умер в тюрьме в 1937 году. Кто-то читал книгу «Храмы в крепостных стенах…» о тарских церквях. Там фамилия Александрова встречается в связи с его участием в уездной комиссии по изъятию церковных ценностей в 1922 году. Кто-то знаком с публикациями В.М. Самосудова о деле организации духовенства в Тарском округе «Сибирское братство», сфабрикованном в годы репрессий. В ней, по версии работников НКВД, С.П. Александров был членом «епископского совета». Период между этими двумя событиями – последние 15 лет жизни священника – сплошное белое пятно.

Тем не менее сейчас у нас гораздо больше возможностей и доступных источников, чем в то время, когда писал свою статью А.А. Жиров, и в наших силах более полно и достоверно реконструировать его биографию. Попробуем это сделать.

В данном разделе моего очерка, кроме всех вышеперечисленных работ, использованы документы Тарского архива, интернет-источники и, конечно же, воспоминания потомков Семёна Павловича. Значительная часть сведений о дореволюционной жизни священника и его семьи была выявлена из метрических книг Омской, Тобольской и Рязанской епархий. Большинство имён, дат, населённых пунктов, родственных связей выявлены по ним С.А. Алферовым.

А теперь обо всём по порядку.

Начало

По данным омской Книги памяти «Забвению не подлежит», Семён Павлович Александров появился на свет в 1868 году в селе Вышгород Рязанской губернии. Биографические статьи на православных сайтах уточняют: «Родился 1 февраля 1868 года в семье священника». Источник этой информации, очевидно, один – архивно-следственное дело № П-8286 Омского архива ФСБ. В наших выписках из данного архива – аналогичные сведения. Тем не менее год рождения о. Симеона вызывал некоторые сомнения. Единственному источнику, как известно, нельзя доверять безоговорочно, а поводов для этого было достаточно: в документах Тарского архива встречается немало разночтений относительно его возраста. И даже сам Семён Павлович в одном из своих заявлений в местные органы власти в феврале 1923 года почему-то пишет: «Сейчас мне 60-й год».

Окончательно развеять все сомнения могла только запись в метрической книге. Опись оцифрованных документов Рязанского государственного архива не предвещала лёгкого успеха: не все книги за 1860-е годы там были. Кроме того, теоретически родители могли покрестить сына в другой близлежащей церкви, так как обычно таинство крещения детей священников совершает другой священник.

Но нам повезло. Оказалось, что в Покровской церкви Вышгорода в то время служили два священника, и одним из них действительно был Павел Александров. По известной нам дате мы сразу же нашли запись о рождении его сына:

1868 год. Февраль
День рождения и крещения – 1
Имя родившегося: Симеон
Родители: села Вышгород священник Павел Александров и законная его жена Анна Иванова.
Восприемники: Рязанского уезда деревни Новоселок отставной полковник Николай Иванов Дубинин и той же деревни губернского секретаря Гавриила Иванова Тверитинова жена Марья Прокофьева.
Таинство крещения совершал: священник Афанасий Плахинский…

Так нам окончательно удалось снять вопрос с возрастом Семёна Павловича и заодно установить ранее нигде не упоминавшиеся имя его матери – Анна Ивановна, а также отчество отца – Александрович.

Сколько всего было детей у о. Павла и матушки Анны, неизвестно, но не менее четырёх. Двух своих сестёр Семён Павлович указывает в анкете на первом допросе в НКВД 31 июля 1937 года. Одна из них – 60-летняя Параскева Павловна – на тот момент проживала в Тюмени, другая сестра (имя и фамилия неразборчивы), 75 лет, – в селе Успенском Тюменской области. Их старший брат, в прошлом достаточно авторитетный омский священник Дмитрий Александров, в материалах дела не упоминается: вероятно, он умер раньше. Подробная информация о его службе до 1917 года есть на сайте «Духовенство Русской Православной церкви в XX веке».

Дмитрий Павлович окончил Тобольскую семинарию в 1883 году по первому разряду (в числе лучших выпускников). Его первое место службы – священник, настоятель Казанской церкви Курганского округа, законоучитель сельского училища. Позже служил в Ишимском округе, в Тюкалинске (10 лет), Петропавловске, а с 1899-го более 15 лет (с небольшим перерывом) – в различных церквях Омска, в том числе в Успенском кафедральном соборе. Состоял действительным членом Омского епархиального братства (1905–1906), епархиального комитета Православного миссионерского общества, членом епархиального миссионерского общества. С 1909 года – протоиерей. Имел множество наград. По данным сайта, в январе 1917-го по прошению он был переведён настоятелем Ильинской церкви Омска. Его дальнейшая судьба пока нам неизвестна. Единственную информацию за более поздний период удалось найти у омских историков Натальи Храповой и Алексея Сушко. Они пишут, что, согласно справочнику «Весь Омск», в жилом доме по адресу: ул. Главноуправленская, №6, в котором умер омский архиепископ Сильвестр, проживал также протоиерей Успенского кафедрального собора города Омска Дмитрий Павлович Александров. Дом этот принадлежал собору, вероятно, собственный у о. Дмитрия был изъят, как и дом владыки, после взятия Омска частями Красной армии.

Сведений о священнике села Вышгород Павле Александрове пока удалось найти крайне мало. В сохранившихся метрических книгах Покровской церкви его имя появляется в январе 1859-го. Он пришёл в храм незадолго до этого – в книге за 1855 год его нет (к слову, священник Плахинский, крестивший Семёна Александрова, в этот год уже служил). Согласно интернет-источникам, по штату причта 1873 года о. Павел – настоятель прихода, с 1874/75-го – депутат благочиннического совета, 30 марта 1874-го – награждён скуфьей. И Рязанщину, и свой приход Павел Александрович покинул в 1881-м.

Фотографии церкви Покрова Пресвятой Богородицы, где служил отец будущего тарского священника, а сам он был крещён и которую посещал в детстве, есть в интернете. В 1930-е годы её ждала та же участь, что и тарскую Пятницкую церковь – основное место службы о. Симеона: в 1939 году Рязанским облисполкомом было принято решение о её закрытии и сносе. В том же году храм был отдан под зернохранилище и склад. Но он уцелел, а в 1993-м был возвращён церкви, повторно освящен и постепенно восстановлен. В настоящее время является действующим.

Церковь Покрова Пресвятой Богородицы, Вышгород, 2015 год. Дата постройки – 1857 год. Источник – sobory.ru

И ещё об одном важном факте из жизни вышегородского священника и его семьи сообщил всезнающий интернет. По данным «Рязанских епархиальных ведомостей» за 1881 год, он был «уволен в Тобольскую епархию». Это обстоятельство позволило ответить ещё на один вопрос, до сих пор остававшийся без ответа: почему Семён и Дмитрий окончили Тобольскую духовную семинарию и связали свою жизнь с Сибирью, если в Рязани было своё аналогичное учебное заведение.

Куда конкретно был переведён о. Павел, а значит, переехал 13-летний Семён, ещё предстоит выяснить. Но точно известно, что вскоре он отправился на учёбу в Тобольскую семинарию, которую успешно окончил в 1890 году.

Основные вехи

Первым местом службы Семёна Александрова стала Богоявленская церковь в селе Омутинском Ялуторовского округа Тобольской губернии, куда он был назначен псаломщиком. Произошло это, предположительно, 25 июля 1890 года. Почему псаломщиком? Ведь он получил образование, достаточное, чтобы претендовать на место священнослужителя. Этому могут быть разные объяснения. На мой взгляд, самое разумное заключается в том, что на момент поступления на службу он ещё не был женат, а, согласно церковным канонам, священнику разрешается жениться только однажды и до рукоположения.

Менее чем через два месяца, 16 сентября, епископом Тобольским и Сибирским Иустином (Полянским) Семён Павлович был посвящён во священника.

Вполне логично предположить, что в брак он вступил между этими двумя событиями – в августе или начале сентября 1890 года. Пока это версия, ничем документально не подтверждённая, но вполне правдоподобная. По-моему, именно об этом говорят две фотографии, сохранившиеся у потомков о. Симеона и сейчас опубликованные на сайте «Тарагород». Первая – портрет молодого Семёна Александрова, сделанный в Тобольске, возможно, по окончании семинарии:

Семён Павлович Александров в годы учёбы в Тобольской духовной семинарии. Конец XIX века. Из семейного архива Е.В. Гасымовой

На второй – он с молодой женой, её матерью и маленькой девочкой. Где сделана вторая фотография, неизвестно, но судя по незначительно изменившейся внешности Семёна Павловича – вскоре после первой и, вероятно, по поводу события так или иначе связанного с его бракосочетанием.

Семён Павлович Александров с женой Антониной Владимировной Коряковой (Александровой), её младшей сестрой Ольгой Владимировной Коряковой (будущая Каешко) и тёщей Марией Матвеевной Коряковой. Вероятно, фото сделано в Тобольске в конце XIX века. Из семейного архива Е.В. Гасымовой

Наверняка в тот день были сделаны и другие фотографии, где семья – в более полном составе. Но хранить их впоследствии стало небезопасно, ведь среди родных с обеих сторон – сплошь священнослужители. Эта же выглядит совсем безобидно: ничто не выдает в людях на снимке их принадлежность к духовному сословию. Сам же Семён Павлович на нём вполне сойдёт за преподавателя истории гимназии, как в 1971 году в своей автобиографии писала о нём дочь Капитолина.

Нам посчастливилось найти документы, по которым удалось восстановить имя его будущей жены. Антонина Владимировна Корякова была не только дочерью священника – её дядя, родные и двоюродные братья тоже были церковно- и священнослужителями.

Антонина Владимировна Корякова (Александрова) с одной из дочерей (возможно, с Капочкой). Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

Эта фамилия стала откровением для родственников, ведь им со слов Капитолины Семёновны (бабы Капы) запомнилась другая фамилия – Цветкова. Как оказалось, это девичья фамилия матери Антонины. Почти нет сомнений, что вторая женщина на фото именно она – Мария Матвеевна Корякова. А её родная сестра Евдокия Матвеевна Цветкова, дьяконская дочь, девица, встречается в метрических книгах в качестве восприемницы при крещении племянников.

Долго мы не могли понять, кто эта девочка на фотографии, ведь насколько было известно, Александровы не имели детей, кроме Капы, которая родилась значительно позже, в Таре. Да и сами они слишком молоды для такого большого ребёнка. И только сейчас, при работе над этим очерком, когда мы связали все даты и события, пришло понимание: девочка на снимке – младшая сестра Антонины Ольга. Кто бы мог подумать в момент съемки, какая страшная судьба ждёт эту маленькую болезненного вида девочку, дочь православного священника!

Сестра Антонины Владимировны Коряковой (Александровой) Ольга Владимировна Каешко с детьми. Из семейного архива Е.В. Гасымовой.

Забегая вперёд, скажу, что все три женщины с этой фотографии обрели свой последний покой на Тарской земле. По рассказам Капитолины Семёновны, старшие умерли в очень тяжёлое для семьи время – в конце 1920-х и начале 30-х. Младшая была расстреляна в Таре в годы Большого сталинского террора, через полгода после своего мужа – священника Василия Евдокимовича Каешко.

Но эти печальные события произойдут потом и уже в другой стране, пока же – 16 сентября 1890 года – новоиспечённый священник о. Симеон Александров начал службу в Рождественской церкви села Частоозерского Ишимского округа. А с 1891 года, предположительно, с 19 марта, в местном министерском училище началась его педагогическая деятельность. До ноября 1919 года, где бы ни жил, Семён Павлович будет совмещать службу с должностью законоучителя в различных учебных заведениях.

В Ишимском округе он задержался на пять лет, ещё почти шесть – прослужил в Омске. Резолюцией первого епископа Омского и Семипалатинского Григория (Полетаева) от 23 ноября 1895 года о. Симеон Александров был переведён во вновь образованную Омскую епархию. На протяжении всего омского периода своей службы он был настоятелем Всехсвятской кладбищенской церкви, а также (предположительно, с 5 октября 1896 года) преподавал Закон Божий в младших классах Сибирского кадетского корпуса.

Всехсвятская церковь, настоятелем которой был С.П. Александров, на Казачьем кладбище г. Омска. Построена в 1859 г., притвор и колокольню пристроили в 1896 г. Снесена в 1975 г. Фото 1902 г. Источник - Сб. "Омский некрополь: Исчезнувшие кладбища", сост.: И.Е. Бродский, Л.И. Огородникова, 2005 г. Открытка из собрания В.И. Селюка. Сейчас на этом месте Омская областная детская клиническая больница.

9 августа 1901 года резолюцией епископа Омского и Семипалатинского Сергия (Петрова) священник Семён Александров был назначен настоятелем Тарской Параскевиевской (Пятницкой) церкви. Он прослужил в ней почти 21 год.

Базарная пл., вид на Пятницкую церковь, 1892 г. Фото С.Я. Вишняк. Из альбома Анатолия Васильевича Лазаревского, бывшего тобольского губернского прокурора. Из личного архива Генриха Лазаревского.

Тарский период стал последним в биографии Семена Павловича Александрова. Здесь он остался навсегда: 26 августа 1937 года после нескольких допросов о. Симеон скончался в тарской тюрьме. По заключению тюремных врачей – «от склероза сердца». Уже после смерти, 2 сентября, Омская тройка УНКВД вынесла ему смертный приговор.

Продолжение следует…